— Спокойно… спокойно… — прошептал человек. Палец на спусковом крючке напрягся и затем медленно согнулся.
Сандра Бенсон перевернулась на спину и блаженно раскинулась в ласковой воде. Пожилой господин, жарившийся на солнце все утро, сейчас потягивал очередную порцию водки с тоником и сквозь темные очки наблюдал за ней. Сандра Бенсон вовсе не была кокеткой, но ей нравилось, что мужчина восхищается ее телом. Она и сама гордилась им, и сейчас ее занимало, как она выглядит в воде. Это было последнее, о чем она успела подумать в этой жизни.
Выстрел был почти беззвучным, в безмятежной тишине послышалось лишь что-то вроде слабого хлопка. Пуля под углом вошла ей в правую подмышку, заставив Сандру Бенсон перевернуться в воде, и вышла чуть выше левого бедра. На исходе пути сквозь тело пуля перебила аорту, и кровоизлияние было обширным и почти мгновенным. Сандра Бенсон умерла, не почувствовал боли и не издав ни звука — чуть приоткрыв рот, словно от удивления, она в сопровождении клубящегося багрового облака опускалась на дно.
Гарри Фрэнсис Каллахэн, инспектор отдела по расследованию убийств города Сан-Франциско, полулежал в кресле и мрачно разглядывал светильник над своим рабочим столом. Это невзрачное приспособление, более всего напоминавшее карикатуру на яйцо, работало весьма эффективно, создавая именно такое освещение, которое и нужно для возни с бумагами. Впрочем, все в просторном офисе бюро по расследованию убийств было призвано служить с максимальной эффективностью: столы, досье, сотрудники.
С тяжелым вздохом Гарри Каллахэн выпрямился и окинул взглядом бумаги, которыми был засыпан стол. Лежавшие на этом столе — одном из четырнадцати в бюро — письменные показания и рапорты были немыми свидетельствами того бремени, которое давило на отдел по расследованию убийств и грозило резким ухудшением показателей раскрываемости преступлений. Каллахэн с трудом подавил искушение смахнуть всю кипу в мусорную корзину, уперся локтями в стол и принялся за работу.
Отдел лихорадило из-за наглого уличного грабителя, орудовавшего в районе парка Буэна-виста. За шесть недель он обчистил тринадцать человек — все без исключения старики, живущие либо на маленькую пенсию, либо на пособие. В общей сложности грабитель заработал семьдесят два доллара и двадцать шесть центов. Ради этих денег он отправил троих в больницу, а один угодил прямиком в морг. Семь стариков дали неплохое описание человека, который нападал на них, и все они совпадали. Речь шла о рыжем верзиле восемнадцати-двадцати двух лет, неизменно одетом в голубые джинсы, такую же куртку и ярко-желтую рубашку.
Сложив все бумаги по этому делу в аккуратную стопку, Гарри Каллахэн выругался: рыжего болвана в ковбойской униформе, который только и делает что мотается между Буэна-виста-авеню и Хай-стрит, обязаны были схватить не позднее чем через десять минут после первого нападения. Как бы не так, жизнь без сложностей — не для полицейских! Двенадцать таких стариков избиты, один забит до смерти. Шесть недель непрекращающегося террора. О бандите было известно все, кроме имени, адреса и номера карточки социального страхования, но он все еще гулял на свободе. При мысли об этом на длинном лице Гарри Каллахэна появилось злобное выражение, придававшее ему сходство с голодным и свирепым волком.
Негромко зазвонил телефон. Гарри поднял трубку и прижал ее плечом к подбородку.
— Отдел по расследованию убийств. Каллахэн.
— А я думал, ты уже сменился.
Это был сержант Диксон из отдела связи.
— Мне нужны сверхурочные, — буркнул Гарри.
— А кому они не нужны? — хихикнул Диксон. — У меня как раз есть кое-что для тебя. Только что звонили из восемьдесят второй патрульной машины — стрельба в «Пэсифик инн». Возьмешь это дело?
Гарри оглядел офис — в дальнем углу инспектор Ди Джорджио разговаривал по телефону. Его дежурство закончится через тридцать пять минут. На столе у него лежал затейливо перевязанный пакет с фирменной эмблемой магазина «Гампс». Полгода Ди Джорджио экономил на обедах, чтобы заплатить за содержимое этого свертка, и сегодня вечером он собирался преподнести его жене. Гарри отвернулся. В комнате был еще один инспектор, Джо Уэстон, и сейчас он вполголоса разговаривал с невысокой печальной негритянкой — ему предстояло выяснить, кто же ненавидел ее сына до такой степени, что двадцать шесть раз ударил ножом в живот.
— Считай, что выбрали меня, — сказал Гарри. — Больше ничего?
— Больше ничего, — повторил Диксон. — «Скорая» уже выехала. Наверное, немного опередит тебя.
— О’кей.
Гарри положил трубку и встал из-за стола. Это был высокий, худощавый мужчина — если на животе Гарри и имелся какой-никакой жирок, то его скрывали отлично развитые мышцы и сухожилия. Левое плечо и грудь опоясывала черная кожаная кобура, из которой выглядывала рифленая рукоятка самовзводного револьвера «магнум» сорок четвертого калибра — оружия, более напоминавшего пушку, нежели обычный пистолет. «Магнум» заметно выпирал из-под пиджака и заставлял топорщиться левый лацкан, но Гарри всегда был равнодушен к таким несовершенствам произведений портновского искусства. В отличие от некоторых инспекторов отдела по расследованию убийств, которых легко можно было спутать с преуспевающими брокерами с Монтгомери-стрит, Гарри выглядел именно тем, кем был на самом деле — усталым полицейским в дешевом костюме.
Перед входом в «Пэсифик инн», куда Гарри подрулил в своем неприметном синем «плимуте», уже собралась небольшая толпа. На круговой подъездной дороге стояли две полицейские машины, но «скорую» из Центральной больницы Гарри опередил на двадцать семь секунд: направившись к входу, он услышал, как ее сирена завывает где-то на выезде с Ван Несс-стрит. Люди в толпе понимали, что произошло нечто серьезное, но что именно, никто не знал, и это всех раздражало. Один из патрульных офицеров стоял в дверях отеля — типичная поза и дубинка в руках этого коротко стриженного колосса удерживали любопытных на почтительном расстоянии. Увидев Гарри, который плечом прокладывал себе путь через толпу гражданских, он приветливо улыбнулся.
— Где? — спросил Гарри.
Офицер, всего три месяца назад закончивший полицейскую академию, снял правую руку с дубинки и, демонстрируя безукоризненную выправку, браво козырнул.
— На крыше, мистер Каллахэн. Туда уже поднялись офицеры Триполи и Кон, сэр. А я ожидаю прибытия «скорой помощи».
Толпа слегка колыхнулась, и Гарри услышал, как собравшиеся повторяют слово «скорая», причем с каждым разом слово звучало все более зловеще.
Пробившийся в первый ряд пожилой мужчина схватил Гарри за рукав:
— Что, черт возьми, происходит? Что здесь случилось?
Гарри молча прошел мимо него и направился по коридору. В лифте Гарри оказался в компании бледного сотрудника отеля, который упорно смотрел куда-то вверх, словно изучал серую пластиковую панель. Лифт резко остановился, и Гарри показалось, что желудок подпрыгнул к самой гортани. Двери открылись, и инспектор Каллахэн увидел безоблачное голубое небо, под которым ослепительно блестела вода бассейна.
Офицер Триполи ждал Гарри, его обычно добродушное лицо сейчас словно окаменело.
— Паршивое дело, Гарри, — произнес он сдавленным голосом. — Ничего не понимаю.
— А ты и не пытайся.
Гарри подошел к краю бассейна и стал рассматривать колеблющиеся в толще воды алые струйки. На противоположной стороне офицер Кон в мокрых по колено брюках склонился над телом Сандры Бенсон — торс девушки уже лежал на кафельном полу, а ноги свешивались в бассейн. Выходное отверстие пули было размером с кулак крупного мужчины.
— Мы старались не трогать ее, — Триполи следом за Гарри подошел к телу, — и так ясно, что она мертва.
— Это уж точно, — спокойно произнес Гарри.
Кон закрыл глаза девушки, и теперь она выглядела умиротворенной. Просто молодая, очень хорошенькая девушка, задремавшая на солнце. Гарри отвернулся.
На крыше были еще двое — молоденький официант-мексиканец и тучный пожилой мужчина в махровом халате. Оба бледные от потрясения, пожилого била крупная дрожь. Гарри направился к нему.
— Вы бы лучше присели, — посоветовал Гарри.
Пожилой человек тяжело опустился в шезлонг, в глазах его застыл страх.
— Боже мой! Это было ужасно.
— Что было ужасно? — спросил Гарри.
Мужчина затравленно посмотрел на него:
— Эта девушка… бедняжка… Боже мой…
— Вы видели, как в нее стреляли, не так ли?
— Нет… то есть да… и да, и нет.
Гарри не торопил его. Мужчина провел дрожащей рукой по лицу и издал странный звук, словно ему было трудно дышать.
— На крыше нас было только трое — я, эта девушка — она купалась — и официант. Звука выстрела я не слышал. Я хочу сказать… только что она плавала, а потом…
